В «Молодой гвардии» и «Северных зорях» сильны традиции классической русской оперы с ее нормативами композиционной планировки и соотношения мелодических речитативов, арий, ансамблей и хоров; с ее насыщенностью музыкальной речи интонациями народных песен самого различного жанрового и лексического характера, функционально ясной и колоритной гармонией. Все средства художественной выразительности направлены композитором на музыкально-сценическую передачу этического содержания поднимаемой темы, на воплощение революционной героики. Принцип драматургии этих сочинений Мейтуса восходит к традиции лирико-эпической оперы и к методу «крупного штриха», столь развитому в произведениях русской классики. «По-моему, – писал А. Бородин, – в опере, как в декорации, мелкие формы, детали, мелочи не должны иметь места; все должно быть писано крупными штрихами, ясно, ярко и по возможности практично в исполнении как голосовом, так и оркестровом. Голоса должны быть на первом плане, оркестр – на втором»1.

В двух проанализированных сочинениях уже в полной мере заявляет о себе лирическое дарование Ю. Мейтуса, его способность окрашивать в лирические тона даже самые напряженные драматические ситуации. В то же время в них намечаются новые принципы творчества композитора, убедительно проявившиеся в последующих операх, основанных на сюжетах произведений украинской драматургии, – классической («Украденное счастье» И. Франко) и современной («Дочь Ветра» В. Зубаря).

Прежде чем перейти к рассмотрению этих произведений, остановимся на сценической судьбе опер «Молодая гвардия» и «Северные зори».

Киевская постановка «Молодой гвардии» (премьера состоялась 7 ноября 1947 года) представляла собой своеобразный

1 Письмо А. Бородина к Л. Кармалиной от 1 июня 1876 г. – В кн.: Письма А.П. Бородина. М., 1936, вып. 2, с. 109.